Статья Завойских Т.Ю. «К вопросу об определении размера субсидиарной ответственности юридического лица в процедуре банкротства должника»
В настоящее время большое количество исследований и экспертиз назначаются в рамках споров о привлечении лиц к субсидиарной ответственности. Помимо различного рода методологических вопросов мы как эксперты сталкиваемся с особенностями нормативно-правового регулирования названной предметной области, которые влияют как на позиции сторон в споре, так и на содержание экспертных задач, которые ставятся перед нами. Анализ законодательства и судебной практики позволяет сделать выводы об имеющихся проблемах и узких местах, которые требуют дальнейшего разрешения.
В случае нарушения (неисполнения или ненадлежащего исполнения) обязательства должник несет предусмотренную законом, иными правовыми актами или договором ответственность. Согласно нормам главы 25 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) помимо основного должника к ответственности могут быть привлечены лица, несущие субсидиарную ответственность по долгам должника.
Начиная с 2017 года с вступлением в силу Федерального закона от 29.07.2017 № 266-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» институт субсидиарной ответственности становится одним из важнейших инструментов в защите прав кредиторов в процедуре банкротства, реализуемым путем предъявления требований к лицам, контролирующим должника (руководителям, собственникам, бенефициарам и иным лицам как физическим, так и юридическим, имевшим фактическую или юридическую возможность оказания воздействия на принимаемые должником решения и доказанную причинно-следственную связь между действиями или бездействием привлекаемого к ответственности лица и несостоятельностью должника). Согласно п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – Постановление Пленума № 53) при привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности в части, не противоречащей специальным положениям Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), подлежат применению общие положения глав 25 и 59 ГК РФ об ответственности за нарушение обязательств и об обязательствах вследствие причинения вреда.
Несмотря на обширную правоприменительную практику до настоящего момента существует большое количество неразрешенных процессуальных вопросов относительно порядка применения субсидиарной ответственности, в числе которых важное место занимает установление размера ответственности, в особенности, привлекаемых юридических лиц.
Согласно п. 8 ст. 61.11 Закона о банкротстве если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия нескольких контролирующих должника лиц, такие лица несут субсидиарную ответственность солидарно. В отношении порядка применения данной нормы Конституционный Суд РФ в определениях от 27.02.2020 № 414-О и от 25.03.2021 № 554-О положительно высказался о необходимости оценки степени вины лица, привлекаемого к ответственности, в том числе при солидарном привлечении к ответственности нескольких лиц. Также Конституционный суд РФ указал, что законоположения применяются с учетом разъяснений Пленума Верховного Суда РФ, данных в Постановлении Пленума № 53, согласно которым:
- суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника (п. 3 постановления);
- суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством (п. 16 постановления);
- контролирующие должника лица могут быть привлечены к субсидиарной ответственности в долях с определением доли, приходящейся на каждое контролирующее лицо, пропорционально размеру причиненного им вреда либо, при невозможности определения размера причиненного вреда - пропорционально периодам осуществления ими фактического контроля над должником (п. 22 постановления).
Таким образом, Конституционный суд РФ пришел к выводу, что для определения доли и размера ответственности, в том числе при солидарном привлечении к ответственности, необходимо выяснить степень вины привлекаемого к ответственности лица.
Однако такая позиция Конституционного Суда РФ выражена лишь в отношении физических лиц, чья степень вины, как подразумевается, может быть оценена при решении вопроса о привлечении к субсидиарной ответственности и исходя из судебной практики определяется степенью их фактического участия в хозяйственной деятельности лица, поскольку физическое лицо имеет возможность давать указания либо иным образом определять действия должника.
При этом в отношении юридических лиц такой порядок не выработан: ни законодатель, ни судебная практика, отдельно не определили порядок и природу привлечения к субсидиарной ответственности юридических лиц. Вместе с тем юридическое лицо имеет свой собственный правовой статус. Согласно п. 1 ст. 48 ГК РФ юридическим лицом признается организация, которая имеет обособленное имущество и отвечает им по своим обязательствам, может от своего имени приобретать и осуществлять гражданские права и нести гражданские обязанности, быть истцом и ответчиком в суде. На отличие в субъектном составе обращено внимание и в Постановлении Пленума № 53, где сказано, что если в качестве руководителя должника выступает управляющая компания (п. 3 ст. 65.3 ГК РФ), предполагается, пока не доказано иное, что контролирующими должника лицами являются как эта управляющая компания, так и ее руководитель, которые по общему правилу несут ответственность, указанную в статьях 61.11 - 61.13, 61.20 Закона о банкротстве, солидарно (пункты 3 и 4 статьи 53.1 ГК РФ, абзац первый статьи 1080 ГК РФ).
Таким образом, общий подход к определению доли ответственности каждого отдельного лица признается судебной практикой обязательной при рассмотрении подобных дел. Но при этом правового механизма для реализации такого подхода в отношении юридических лиц не установлено и не выработано.
В связи с изложенным возникает вопрос – как установить факт того, что именно юридическое лицо давало обязательные для исполнения должником указания или иным образом определяло его действия, ведь само по себе юридическое лицо не обладает возможностью давать указания или иным образом определять действия должника. Все эти действия осуществляются исполнительным должностным лицом, то есть, как правило, единоличным исполнительным органом. Таким образом, природа привлечения юридического лица к субсидиарной ответственности и природа привлечения физического лица к субсидиарной ответственности не являются идентичными.
Представляется, что решение данного вопроса должно быть дифференцированным применительно к каждой определенной категории контролирующих должника лиц. В соответствии с п. 4 ст. 61.10 Закона о банкротстве пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо:
1) являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии;
2) имело право самостоятельно либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника;
3) извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 ГК РФ.
Высший Арбитражный суд РФ в одном из своих определений установил предмет доказывания по делам о привлечении к субсидиарной ответственности основного общества по долгам дочернего общества при его банкротстве, обязав суды анализировать и использовать всю совокупность обстоятельств: наличие у основного общества права давать обязательные указания дочернему либо возможности иным образом определять действия дочернего общества; совершение основным обществом действий, свидетельствующих об использовании такого права и (или) о возможности использовать данное право; наличие причинно-следственной связи между использованием основным обществом своих прав и (или) возможностей использовать свое право в отношении дочернего общества и действиями дочернего общества, повлекшими его несостоятельность (банкротство); недостаточность имущества дочернего общества для расчетов с кредиторами; вина основного общества (Определение ВАС РФ от 26.11.2010 № ВАС-15940/10 по делу № А48-400/2010).
Однако указанные выводы сделаны судом по итогам рассмотрения взаимоотношений между основным и дочерним обществом по долгам последнего при его банкротстве (пп. 2 п. 4 ст. 61.10 Закона о банкротстве), тогда как большое количество споров связаны с признанием юридического лица контролирующим должника по иным основаниям. Так, в деле о банкротстве ООО «Ассистент» № А40-92521/16 к юридическому лицам ООО «Дискурс», ООО «Ресурсинвест» предъявляются претензии в части признания его контролирующими выгодоприобретателями на основании пп. 3 п. 4 ст. 61.10 Закона о банкротстве, п. 21 Постановления Пленума № 53 (определение Арбитражного суда города Москвы от 16.11.2020 по указанному делу). В деле о банкротстве ООО «Торговый дом «Электроника» № А41-7733/16 к юридическим лицам ООО «Ресурсинвест», ООО «Дискурс» предъявляются претензии в части признания их частью имущественной массы бенефициара должника (определением Арбитражного суда Московской области от 12.04.2021 по указанному делу).
В рассматриваемых делах при привлечении юридических лиц к субсидиарной ответственности не усматривается приведения конкретных фактов, подтверждающих причинно-следственную связь между банкротством должника и действиями (бездействием) юридического лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности; доказательств конкретного размера выгоды, полученной привлекаемым юридическим лицом за счет должника, или как минимум механизма ее извлечения; обоснования доли ответственности привлекаемого юридического лица путем оценки степени его вины в доведении должника до банкротства.
Ввиду правового пробела по данному вопросу, заключающегося в отсутствии механизма установления причинно-следственной связи между действиями (бездействием) юридического лица и банкротством должника, а также степени вины юридического лица, представляется необходимым в судебной практике выработать критерии и условия, необходимые для привлечения юридических лиц к ответственности, а также обстоятельства, исключающие ее; устранить предпосылки и возможность произвольного установления размера ответственности и обеспечить реализацию таких общепризнанных принципов привлечения к юридической ответственности, как правовая определенность, равенство и справедливость, чтобы не допустить привлечения лиц к ответственности, несоразмерной объему причиненного вреда.
-------------------------
Директор центра экспертиз
Завойских Татьяна Юрьевна
